Очень литературный "Букер" Объявлен шорт-лист главной британской романной премии

В истории британского "Букера", престижной награды для романистов, нобелевских лауреатов было немало: Видиадхар Найпол, Надин Гордимер, Уильям Голдинг. Но до сих пор не случалось, чтобы премию получил уже действующий нобелиат. Однако в 2009 году южноафриканец Джон Максвелл Кутзее, обладатель уже двух "Букеров" и премии шведской Королевской академии, получил шанс стать самым титулованным англоязычным романистом последних 40 лет.

8 сентября, за месяц до финала "Букера", жюри этой почтенной премии объявило, что Кутзее в третий раз вошел в короткий список премии. В предыдущие несколько лет особо матерые авторы до шорт-листа доходили с большим трудом, поскольку судьи явно предпочитали дебютантов ветеранам. Зато в этот раз короткий список радует глаз известными именами. В первую очередь, разумеется, Кутзее, чья проза хорошо известна и русскоязычному читателю: у нас переведены "Бесчестье", "В ожидании варваров", "Осень в Петербурге", "Железный век", "Элизабет Костелло", "Медленный человек", "Сумеречная земля", "Жизнь и время Михаэла К.". Его номинированная на "Букера" книга "Summertime" ("Летняя пора") - это третья часть из романизированного автобиографического цикла, начатого романами "Boyhood" и "Youth" ("Детство" и "Юность", причем оба снабжены бальзаковским подзаголовком "Сцены провинциальной жизни").

В шорт-лист вошли сразу две известные писательницы - Антония Байетт, букеровский лауреат 1990 года, и Сара Уотерс, популярная беллетристка, дважды на "Букер" номинировавшаяся. Байетт лучше всего известна нашему читателю по ориентальной повести "Джинн в бутылке из стекла "Соловьиный глаз", литературоведческому роману "Обладать" (он и принес ей "Букер") и его экранизации с Гвинет Пэлтроу в главной роли, а также по сборнику "Ангелы и насекомые", одна часть которого - "Морфо Евгения" - тоже была превращена в довольно удачный фильм. Действие новейшего романа Байетт - "The Children's Book" ("Детская книга") - происходит накануне Первой мировой войны, в период, который англичане называют "эдвардианским летом" и в который писались главные английские детские книги XX века - "Питер Пэн" и "Ветер в ивах" (оба автора - Джеймс Барри и Кеннет Грэм появляются на страницах романа).

Сару Уотерс, "Букеров" до сих пор не получавшую, но дважды на них номинировавшуюся, у нас тоже неплохо знают: по-русски выходили три ее романа ("Бархатные коготки", "Ночной дозор" и "Тонкая работа"). В новой книге "The Little Stranger" ("Маленький путник") Уотерс не занимают столь любимые ей исторические аспекты однополой, главным образом, женской любви, зато она охотно исследует территорию "готической" литературы и делает реверансы Генри Джеймсу с его хрестоматийным "Поворотом винта". В британской прессе после объявления букеровского шорт-листа сразу несколько обозревателей отметили, что из всего списка именно роман Уотерс продается лучше прочих.

Одну из самых благожелательных рецензий на роман "The Little Stranger" написала в газету The Guardian Хилари Мэнтел. Между тем ее собственный роман "Wolf Hall" ("Вулф-холл", название имения Сеймуров, семьи третьей жены Генриха VIII) о Томасе Кромвеле, историческом персонаже XVI века, тоже попал в шорт-лист "Букера". Более того, эта книга неожиданно оказалась фаворитом и критиков, и букмекеров.

Еще один роман из короткого списка можно назвать историческим - "The Glass Room" ("Стеклянная комната") Саймона Моуэра (у нас издавалась только его книга "Евангелие от Иуды"). Действие его происходит в Чехословакии накануне Второй мировой и после нее.

Завершает короткий список роман наименее известного автора: это "The Quickening Maze" ("Оживающий лабиринт") Адама Фулдса, поэта и литературоведа. Главный герой книги - английский поэт XIX века Джон Клэр, крестьянин, поразивший лондонские литературные круги своим дарованием, но проведший годы в приюте для умалишенных. В конце XX века Клэра фактически открыли заново.

По сравнению с предыдущими годами букеровское жюри создало неожиданный шорт-лист: он получился историко- и литературоцентричный и, в общем, очень английский, напрочь лишенный уже привычных реверансов в сторону постколониальной прозы. Даже книга Кутзее не связана с его южноафриканским прошлым: она посвящена созданию мифа об авторе. И это прекрасно: сложилась нормальная книжная, а не политическая интрига. Развязка - вечером 6 октября.

Юлия Штутина