Налог на взятки Медведев предложил взимать с коррупционеров до 500 миллионов рублей

Президент России Дмитрий Медведев внес в Госдуму законопроект, предусматривающий резкое увеличение штрафов за коммерческий подкуп, дачу взятки, получение взятки и посредничество во взяточничестве - штрафы предлагается взимать в кратном размере от суммы взятки, вплоть до стократного размера. Максимальная сумма штрафа ограничивается 500 миллионами рублей.

Внесение президентом в Госдуму этого законопроекта ожидалось давно. Стократные штрафы за взятки были анонсированы Дмитрием Медведевым в послании Федеральному Собранию 30 ноября 2010 года. "Опыт показывает, что даже угроза лишения свободы до 12 лет не удерживает взяточников, - заявил он тогда. - Представляется, что в ряде случаев экономические меры в виде штрафов могут быть более продуктивны".

Борьба с коррупцией является одним из приоритетов политики Медведева, поскольку должна обеспечить модернизацию страны, которая является основной темой его выступлений. Именно о коррупции чаще всего говорят критики власти, утверждая, что она уже приобрела неприличные масштабы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Кремль уделяет проблеме такое внимание.

Законопроект обсуждался на заседании президентского совета по противодействию коррупции 13 января 2011 года. Положительные отзывы на него дали правительство и Верховный суд России.

Как ранее поясняла начальник государственно-правового управления президента Лариса Брычева, суть законопроекта - именно в увеличении штрафов за взятки. Эти штрафы не заменят в обязательном порядке другие виды наказания, в том числе тюремное заключение, а будут применяться по усмотрению судьи (в дополнение к другому наказанию или сами по себе), как это происходит и теперь (только штрафы сейчас намного ниже). Другим новшеством будет применение этих штрафов к посредникам при взятках (сейчас они привлекаются к ответственности как пособники).

Действующие в настоящее время штрафы за взятки, по нынешним российским меркам, действительно выглядят недостаточными. В соответствии со статьей 290 УК ("Получение взятки") максимально возможный штраф составляет один миллион рублей, либо взимается в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет. За дачу взятки (статья 291) максимально возможный штраф составляет пятьсот тысяч рублей или взимается в размере зарплаты или иного дохода за три года. Что до коммерческого подкупа, то тому, кто "дает", в худшем случае придется заплатить триста тысяч рублей или расстаться с суммой в размере заработной платы или иного дохода за два года. "Берущий" может заплатить до одного миллиона рублей или отдать пятилетнюю зарплату или другой доход за этот период.

Относительная мягкость действующего российского антикоррупционного законодательства выражается не только в скромных штрафах, но также в том, что за взятки не часто дают длительные тюремные сроки и вообще в тюрьме за это как-то не принято сидеть. По словам Брычевой, к действительному лишению свободы по коррупционным статьям приговариваются только 26 процентов осужденных. Такую мягкость можно объяснить тем, что поймать пока удается только самых мелких коррупционеров. Как рассказала Брычева, в основном выявляются взятки от 500 рублей до 10 тысяч рублей (63 процента случаев) - приговаривать за это к 12 годам было бы странно. "Выявленные взятки на миллион у нас единичны", - подчеркнула Брычева.

Иными словами, в реальности применять предложенные Медведевым чудовищные штрафы просто не к кому - тех, кто берет взятки миллионами, почти не удается поймать.

Однако главная проблема с законопроектом в другом. Если представить, что правоохранительные органы "усилят работу" и доберутся до настоящих коррупционеров, возникает крайне интересный вопрос. А каким образом, собственно, будет взиматься штраф? Например, при взятке в три-четыре миллиона рублей надо будет взыскать с преступника, скажем, 200-300 миллионов - но где их взять, если у этого чиновника зарплата 40 тысяч рублей? Квартиру продать нельзя - там жена и ребенок, а детей выбрасывать на улицу закон не разрешает. Машина и дача записаны на родственников. И, собственно, все. Остальное неизвестно где. Ведь дело как раз в том, что изъятие самой взятки не покроет штрафа, раз он "кратный". Что будет происходить дальше?

Говоря об источниках, позволивших бы выплатить штраф, неизбежно приходится сталкиваться с вопросом, который законопроект обходит стороной. Много раз говорилось о том, что, дабы узнать, берет чиновник взятки или нет, достаточно просто посмотреть на его расходы, на его загородный дом, на машину. Об этом говорится и в статье 20 Конвенции ООН по борьбе с коррупцией. Она требует "признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение, то есть значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать". Иными словами, ООН требует для чиновников введения презумпции виновности - если их расходы больше доходов, тогда не правоохранительные органы должны доказывать, что госслужащий берет взятки, а, наоборот, это чиновник должен попытаться себя оправдать.

Выполнять этот пункт Россия, ратифицировавшая конвенцию в целом, отказывается по необъяснимым причинам. А спросить у чиновника, на что он построил виллу, государство вполне могло бы - ведь он именно чиновник, то есть нанятый самим же государством работник, которому запрещено получать посторонние доходы. Этот пункт является ключевым в борьбе с коррупцией, и как раз его Медведев пока тщательно обходит стороной.

Брычева попыталась оправдаться за нератификацию 20-го пункта. "Отчасти ради исполнения этой рекомендации мы и пришли к системе кратных штрафов", - заявила она. Однако данные меры заметно отличаются друг от друга. Из-за попытки заменить одну другой может возникнуть странная ситуация: чиновника с копеечной зарплатой приговорят к штрафу в миллион долларов и попросту отпустят после того, как он принесет этот миллион в целлофановом пакете. Вопрос "откуда деньги?" задать ему при этом не имеют права - именно от таких ненужных расспросов Кремль госслужащих старательно оберегает. Коммунисты попытались в Думе добиться ратификации 20-го пункта - бесполезно.

Понимая проблему, президент, конечно, пытается что-то предпринять. В январе он поручил налоговой службе и генпрокурору Юрию Чайке проверить достоверность сведений, содержащихся в декларациях госслужащих. Медведев также попросил министра внутренних дел Рашида Нургалиева увольнять сотрудников его ведомства за предоставление недостоверных сведений о своих доходах и доходах членов семей.

Обе эти меры вызывают вопросы. Непонятно, что означает проверка деклараций чиновников прокуратурой. Если официально на чиновника записаны небольшая квартира и скромная машина, и в декларации указаны они же, то на этом формальная проверка, собственно, и завершается. То же с налогами - если в налоговой декларации указана только зарплата и еще что-нибудь незначительное и это же фигурирует в другой декларации, то проверка выполнена, человек чист. Для того чтобы на самом деле проверить соответствие декларации имуществу, необходимы оперативно-следственные мероприятия, которые помогут выяснить расходы чиновника и узнать, где он на самом деле живет и на чем ездит.

Довольно странно выглядело и данное Нургалиеву распоряжение увольнять тех, у кого в декларации были занижены доходы. Разве не надо было бы не просто уволить, а выяснить, откуда сотрудник милиции эти дополнительные доходы получил?

Таким образом, лучшая характеристика, которая может быть дана мерам, предложенным Медведевым, это слово "формальные". Его шаги нельзя назвать неправильными - они правильны, совершенно оправданны, разумны, можно даже сказать, своевременны, но, судя по всему, бесполезны. По сути, это признает и сам Медведев. "А кого вообще наказали за недостоверную декларацию?", - задал он риторический вопрос на заседании антикоррупционного совета 13 января (подача этих деклараций ранее представлялась как важная антикоррупционная мера). "У нас, кстати, полно полезных институтов, которые абсолютно не работают", - продолжил он, отметив, что и о конфликте интересов чиновники попросту не докладывают. Фраза про "абсолютно не работающие" институты характеризует ситуацию как нельзя лучше.

Все упирается в нежелание исполнять 20-ю статью конвенции ООН. По сути дела, это главный итог истории с нынешним законопроектом. Как выглядела бы настоящая борьба с коррупцией в случае выполнения этого пункта, вполне можно себе представить. В Следственном комитете или МВД можно было бы создать специальную группу, которая занялась бы сопоставлением расходов для начала хотя бы высокопоставленных чиновников с их легальными доходами. Если бы удалось снизить коррупцию на высшем уровне, она неминуемо снизилась бы и внизу - ситуацию в своем ведомстве определяет начальник. Он не может не знать, что его подчиненный берет взятки (особенно если подчиненный при этом делится с самим начальником). До тех пор, пока этого не сделано, заявления Кремля о борьбе с коррупцией останутся благими пожеланиями.