Раскол и девичья фамилия Освобождение Екатерины Самуцевич перессорило сторонников Pussy Riot
Вот уже вторую неделю наиболее обсуждаемой темой в связи с панк-группой Pussy Riot остается раскол в рядах ее участниц. Этот конфликт, настоящий или мнимый, занимает общественность куда больше, чем приговор, и даже больше, чем чудесное освобождение из-под стражи Екатерины Самуцевич - которое, кстати, воспринимается не столько как факт биографии осужденной, сколько как явное свидетельство того, что единству Pussy Riot положен конец.
О том, что третьим лицам - властям, суду, следствию, еще кому-то - удалось нарушить единство осужденных участниц Pussy Riot, впервые заговорили в самом конце сентября, когда неожиданно выяснилось, что Екатерина Самуцевич решила сменить адвоката. Три защитника, до этого момента представлявшие интересы всех трех заключенных девушек, осторожно высказались, что решение Самуцевич могла принять под давлением.
Екатерина Самуцевич. Фото (c)AP
Lenta.ru
Можно, конечно, предположить, что дело тут в уязвленных амбициях адвокатов. Однако, во-первых, известие о смене защитника - с 1 октября интересы Екатерины Самуцевич в суде представляла юрист правозащитной ассоциации "Агора" Ирина Хрунова - оказалось для всех участников событий полной неожиданностью, и, во-вторых, в таком резонансном и скандальном процессе, как суд над Pussy Riot, предположение о возможном давлении со стороны следствия кажется довольно логичным, тут и не такое заподозришь. Когда выяснилось, что новому адвокату удалось добиться освобождения Самуцевич, в то время как Надежда Толоконникова и Мария Алехина остались под стражей, подозрения только усилились.
Наиболее взвешенно аргументы сторонников теории раскола изложила в колонке в The New Times журналист и правозащитница Зоя Светова. Ссылаясь на собственный опыт, а также на заявления людей, не понаслышке знакомых с методами работы отечественных следователей и представителей спецслужб, она сделала осторожный вывод, что без злого умысла со стороны властей тут не обошлось. Другие комментаторы оказались куда менее щепетильны: многие горячие головы из числа сторонников Pussy Riot принялись, не разбирая, называть Екатерину Самуцевич предательницей, заключившей подлую сделку со следствием.
Между тем, если специально не искать подводных камней, ситуация с выходом Самуцевич из СИЗО вовсе не выглядит некрасивой. Адвокатам удалось добиться замены приговора условным наказанием, доказав, что их подзащитная не принимала участия в инкриминируемых ей действиях. Да, для того, чтобы убедить в этом суд, пришлось отказаться от прежней стратегии защиты, основанной на том, что преступления не было вовсе. Да, Хруновой пришлось заявить, что если преступление и было, то Самуцевич в нем не участвовала. При этом самой Екатерине не пришлось ни признавать вину, ни каяться, ни обличать в чем-либо своих подруг. Возможно, в чьих-то глазах смотрелось бы эффектнее, если бы Екатерина отказалась от "подачек" Мосгорсуда и осталась в тюрьме. Однако тут не кино, и требовать подобного самопожертвования от молодой женщины, в конце концов, безнравственно.
Еще один конфликт, связанный с Pussy Riot, произошел между участницами группы и активистом "Войны", мужем Надежды Толоконниковой Петром Верзиловым. Если первый раскол пока остается на уровне подозрений, то второй был многократно задокументирован. 11 октября было опубликовано письмо Алехиной и Толоконниковой, в котором говорилось, что Верзилов, ранее делавший заявления от имени Pussy Riot и получивший от их имени премию мира имени Джона Леннона, "квазимошенническим образом оккупировал деятельность" группы. Все его заявления объявлены в письме нелегитимными. При этом Екатерина Самуцевич, а также адвокаты осужденных, уверяют, что Верзилов находится с девушками в хороших отношениях. Сам активист на письмо пока не отреагировал, однако ранее опубликовал заявление, что никогда на занимал в группе никаких должностей.
К чести самих участниц Pussy Riot, они продолжали (и продолжают) даже в этих неблагоприятных обстоятельствах демонстрировать полную взаимную поддержку. 10 октября, когда Самуцевич выходила из клетки в зале суда, Толоконникова и Алехина прощались с ней совсем не так, как прощаются с предателем, обрекшим подруг на прозябание в тюрьме. 13 числа, в разгар дискуссий о расколе, в ЖЖ Pussy Riot было опубликовано написанное накануне письмо Толоконниковой.
“Никакого раскола в Pussy Riot нет, - говорится в письме. - Я и Маша Алехина искренне рады тому, что Катя Самуцевич вышла на свободу и получила возможность дальше заниматься гражданским активизмом. Мы считаем, что это большая наша победа и победа всех тех, кто поддерживал Pussy Riot. Госсистема РФ вынуждена была отступиться и отпустить одну из нас. Мы верим, что Кэт надерет задницу за нас тому, кому надо”.
Сама Самуцевич в многочисленных интервью тоже заявляла, что о расколе речь не идет. "Ощущения были радости, - рассказывала она о дне своего освобождения, - и было очень обидно, что девчонок оставили в клетке. Очень хочется их выпустить". В другом интервью Екатерина рассказала, что регулярно носит оставшимся в заключении подругам передачи и считает своим долгом добиться того, чтобы Толоконникову и Алехину освободили.
Однако все эти заявления никого не убеждают, даже наоборот. "В своих первых интервью прессе Катя объясняет: у нее не было претензий к адвокатам, а в группе Pussy Riot нет раскола, - пишет Зоя Светова. - Но чем больше она об этом говорит, тем меньше в это веришь". В ответ Светову и ее единомышленников только что не последними словами ругают все те же сторонники Pussy Riot - только из другого лагеря. Те, кто видят в освобождении Екатерины Самуцевич не вражеские происки, а удачную работу адвокатов и нечаянный повод для радости.
На фоне того, как реагируют на ситуацию сами участницы Pussy Riot, приходится сделать неутешительный вывод. Если властям и удалось кого-то перессорить, то никак не осужденных участниц панк-группы, а их сторонников на свободе - ту часть общества, которая до этого выступала единым фронтом, требуя освобождения всех политзаключенных, и Pussy Riot в том числе.