Стратегический хаос Надо ли открывать банковский ящик Пандоры
Есть известный принцип, практически безотказно работающий в финансовом мире: если в один момент все вкладчики придут забирать свои деньги, любой, даже самый мощный и большой банк рухнет.
Ровно поэтому банкиры едва ли не ревнивее и придирчивее любых других бизнесменов относятся ко всему, что о них говорится и пишется. И не случайно самым крупным взысканием, которое когда-либо было наложено на российские СМИ по иску о защите деловой репутации, были 300 миллионов рублей, выплаченные «Коммерсантом» Альфа-банку в 2004 году.
К слову, разгоревшемуся тогда кризису доверия чиновники поспособствовали не меньше, чем журналисты. Много шума наделала фраза Виктора Зубкова — в ту пору главы Росфинмониторинга — про банковские черные списки, составленные финансовыми разведчиками. А наблюдатели напоминали о скором введении системы страхования вкладов, призванной уравнять конкурентные банки, вне зависимости от их форм собственности. И, мол, поэтому госбанкам могла быть выгодна предварительная зачистка амбициозных частников.
Хотя, с другой стороны, о политических минусах системного банковского кризиса все, кому надо, помнят как минимум с 1998 года. А то и с 1995-го, предшествовавшего, пожалуй, самым драматичным в истории современной России президентским выборам. К тому же после того, как вклады населения во всех действующих банках попали под страхование, государство оказалось в финансовом ответе за всех, кого приручило таким образом.
Неудивительно, что последующие кризисы были какими угодно, но не банковскими. И в 2008-м, и в 2014-м власти делали все, чтобы не допустить даже намека на возможность банковского коллапса. За что, кстати, были изрядно критикуемы. Дескать, вместо поддержки экономики и/или граждан, правительство вливает сотни миллиардов, а то и триллионы, в финансовый сектор.
Правда, бережное (как кому-то казалось — чересчур) отношение к данной отрасли вовсе не отменяло ее точечную зачистку. Что, в общем-то, логично: «прачечные» и банки, склонные к неоправданному риску, не должны думать, что им обеспечена вечная жизнь за счет налогоплательщиков. И очевидно, Эльвира Набиуллина, став в 2013-м новым председателем ЦБ, получила карт-бланш на проведение более жесткой политики в отношении всевозможных нарушителей правил банковского движения.
При набиуллинском правлении с рынка ушли такие именитые игроки, как Мастер-банк, Пробизнесбанк, «Российский кредит», Внешпромбанк, Татфондбанк. Попали под санацию «Траст», «Пересвет».
А на минувшей неделе своеобразный центробанковский мартиролог пополнился «Югрой». В банке введена временная администрация. Выплаты его вкладчикам могут стать крупнейшим страховым случаем в истории Агентства страхования вкладов (АСВ). Скорее всего, 169 миллиардов рублей, необходимые для расчетов с розничными клиентами «Югры», АСВ, как это случалось и ранее, займет у ЦБ. Чем эта операция, по сути, отличается от запуска печатного станка, против чего выступают отечественные денежные власти во главе с той же Набиуллиной, сказать трудно.
Но этим неприятные — причем, не только для регулятора — нюансы, сопутствующие коллизии с «Югрой», не ограничиваются. Ведь пока центробанковский надзор «ронял» один крупный розничный банк, аккредитованное при Неглинной Аналитическое кредитное рейтинговое агентство (АКРА) решило сильно опустить в своей оценочной таблице другого очень заметного частника — «Открытие». Этому банку АКРА присвоило рейтинг BBB, в то время как, например, Россельхозбанк удостоился AA. Хотя убыток РСХБ по итогам 2016 года почти достиг 59 миллиардов рублей. А в этом году правительство решило направить на его докапитализацию 25 миллиардов рублей (сам банк оценивал оптимальный для него размер бюджетной поддержки в 40 миллиардов).
«Вы можете объяснить столь существенную разницу в рейтингах при том, что, на мой взгляд, устойчивость "Открытия" выше? Говорить о том, что Россельхозбанк является устойчивым только потому, что правительство готово бесконечно вкачивать в него бюджетные деньги, для меня представляется безнравственным. Если уж АКРА хочет быть честным и принципиальным агентством, то оно должно присвоить Россельхозбанку два рейтинга, как порой делают его иностранные визави: без учета бюджетной поддержки и с учетом бюджетных вливаний», — так бывший первый зампред ЦБ Сергей Алексашенко писал об этом парадоксе в своей недавней колонке в РБК.
Тем не менее крах «Югры», с одной стороны, и рейтинговые сюрпризы от АКРА, с другой, порождают у банковских клиентов и вкладчиков ту самую нервозность, которая любые самые фантастические — при здравом рассуждении — слухи способна превратить в самосбывающиеся прогнозы. Благо буйство телеграм-каналов, публикующих очередные «расстрельные» банковские списки, еще больше оттеняется молчанием ЦБ.
Регулятор предпочитает держать паузу. Хотя новый кризис доверия и массовый отток частных вкладов — в принципе, не самый лучший сценарий. А на старте президентской кампании — тем более.
Точнее, такой вариант возможен, если нужно во что бы то ни стало направить частные сбережения на стимулирование потребительского спроса. И тем самым перезапустить экономический рост. Либо сделать так, чтобы правительство в ближайшие год-два занималось исключительно кризис-менеджментом, а не развитием. В кадровом плане это означает, что в бой должны идти одни старики, а молодые технократы — оставаться на вторых-третьих ролях, какие бы надежды на них ни возлагались изначально. То есть при таком раскладе главой кабмина может остаться и Дмитрий Медведев, поскольку, в отличие от многих гипотетических претендентов на этот пост, он имеет опыт премьерствования в кризис.
Проблема в том, что при всей рациональности упомянутых целей их достижение вряд ли поспособствует общественному консенсусу и ликвидации поколенческого конфликта. А эти социальные дыры, в известном смысле, намного опаснее балансовых.